mary-spiri.livejournal.com/12964.html
"... основные пласты ископаемых образовались позже, 44 млн лет назад, во время дикого расцвета вулканизма, когда всю территорию многократно заливали бесконечные потоки лавы (до 1700 кубических километров за один раз) и лахары (вулканический сель, потоки воды, несущие пепел, гальку, почву, камни и всяческий мусор типа стволов деревьев). Климат в те времена был хороший, гораздо теплее, чем сейчас, живности много, и деваться этой живности было некуда, ее засыпало, заливало, и хоронило для будущих палеонтологов. Ценность всех этих пластов осознали еще в 1860-75 годах, в основном в результате работы Томаса Кондона (Thomas Condon), миссионера и геолога-любителя, в честь которого назван очень классный палеонтологический музей в парке. Музей рассказывает палеонтологическую историю, в нем выставлены ископаемые кости, а на стенах изображены живописные реконструкции всех этих животных и растений, так сказать, в действии - кто-то кого-то ест, куда-то скачет, или сидит в засаде. Одна из главных картин мне ужасно напомнила "Гибель Помпеи", только без людей: извержение вулканов со всех сторон, толпы бедных животных куда-то бегут (заламывать руки они не могут, но судорожно и в ужасе оглядываются на вулканы), но совершенно очевидно, что никуда им не деться, только в ископаемые. Мне кажется, что художнику интереснее всего было рисовать именно эту картину, а не мирную жизнь далекого Эоцена. "
"В детстве мы выросли на книжках об индейцах, их героической борьбе за свои права против белых. В Штатах эту историю подают гораздо более сбалансировано, ибо многие индейские племена занимались откровенным, ничем не спровоцированным бандитизмом по отношению к белым поселенцам. Которые однако победили, превзойдя кровавостью самих индейцев, и нынче остро ощущая свою вину за резню, отнятие детей, одеяла, инфицированные оспой и розданные мирным индейцам, и т.д. Многие истории крайне неприглядны: например, индейцам запрещали разговаривать на своих языках, детей увозили в интернаты. Однако когда во время Второй Мировой потребовался не поддающийся взлому шифр, мобилизовали самое многочисленное из оставшихся племен, навахов, и те просто передавали информацию открытым текстом на своем языке. Вроде бы немцы ближе к концу войны поняли, что это не шифр, а живой язык, но у них не было никого, кто бы этот язык знал. Впрочем, заслуги навахов никто особенно не признал, никакой благодарности они не получили. "
"... основные пласты ископаемых образовались позже, 44 млн лет назад, во время дикого расцвета вулканизма, когда всю территорию многократно заливали бесконечные потоки лавы (до 1700 кубических километров за один раз) и лахары (вулканический сель, потоки воды, несущие пепел, гальку, почву, камни и всяческий мусор типа стволов деревьев). Климат в те времена был хороший, гораздо теплее, чем сейчас, живности много, и деваться этой живности было некуда, ее засыпало, заливало, и хоронило для будущих палеонтологов. Ценность всех этих пластов осознали еще в 1860-75 годах, в основном в результате работы Томаса Кондона (Thomas Condon), миссионера и геолога-любителя, в честь которого назван очень классный палеонтологический музей в парке. Музей рассказывает палеонтологическую историю, в нем выставлены ископаемые кости, а на стенах изображены живописные реконструкции всех этих животных и растений, так сказать, в действии - кто-то кого-то ест, куда-то скачет, или сидит в засаде. Одна из главных картин мне ужасно напомнила "Гибель Помпеи", только без людей: извержение вулканов со всех сторон, толпы бедных животных куда-то бегут (заламывать руки они не могут, но судорожно и в ужасе оглядываются на вулканы), но совершенно очевидно, что никуда им не деться, только в ископаемые. Мне кажется, что художнику интереснее всего было рисовать именно эту картину, а не мирную жизнь далекого Эоцена. "
"В детстве мы выросли на книжках об индейцах, их героической борьбе за свои права против белых. В Штатах эту историю подают гораздо более сбалансировано, ибо многие индейские племена занимались откровенным, ничем не спровоцированным бандитизмом по отношению к белым поселенцам. Которые однако победили, превзойдя кровавостью самих индейцев, и нынче остро ощущая свою вину за резню, отнятие детей, одеяла, инфицированные оспой и розданные мирным индейцам, и т.д. Многие истории крайне неприглядны: например, индейцам запрещали разговаривать на своих языках, детей увозили в интернаты. Однако когда во время Второй Мировой потребовался не поддающийся взлому шифр, мобилизовали самое многочисленное из оставшихся племен, навахов, и те просто передавали информацию открытым текстом на своем языке. Вроде бы немцы ближе к концу войны поняли, что это не шифр, а живой язык, но у них не было никого, кто бы этот язык знал. Впрочем, заслуги навахов никто особенно не признал, никакой благодарности они не получили. "